Горацио (Письма О. Д. Исаева) - Страница 2

К оглавлению

2

5 — поражение горцев под Марракешем в 1130 г. (всё-таки, кавалерия?)

6 — смерть Тумарта (как долго её скрывали от горцев?)

7 — ЗАВЕЩАНИЕ махди Тумарта

Последняя часть:

1 — бербер из Тафны 'Абд ал'Му'мин бен'Али, преемник Тумарта

2 — 1141 г., завоевание всего массива: Атлас, Ср. Атлас, Риф

3 — 1145 г., завоевание равнины, Тлемсен

4 — 1147 г., Марракеш

5 — 1149 г., всё Марокко

6 — 1152 г., Алжир, сражение арабов и масмуда, победа, установление династии

7 — братья Махди, переворот (что за взаимоотношения: сыновья-соправители и шейхи-комиссары при них?), основание ГОРОДОВ, архитектура, стало быть, снова виды, описания

8 — антихристианское восстание на побережьи Триполитании в 1154 г., смерть Роджера Сицилийского и Вильгельм Первый (что же там строили берберы?)

9 — 1158 г., осада Туниса (был ли сговор с мусульманской общиной?)

10 — 1159 г., осада Махдии, завоевание Туниса и Триполитании

11 — наконец: капитуляция норманнов 2 января 1160 г., Ал'Му'мин — полный властитель севера Африки (а Юж. Атлас, а как БАНУ МАРИН, а что и как строят?..)

Вам, конечно, уже понятно, Джон, что я оригинальничаю и затеваю заложить бомбу в свой же сук, на котором до сих пор сидел. Ныне желаю я доказать всему свету — под то и командировка — что там, где до меня находили изломанный арабский дух, сиречь — семитский, на самом деле всё взращено альмохадской суровостью, рождённой не в Дамаске, а в сердце Сахары. Не вялой эротикой Багдада, свидетельством ранней импотенции, а мощным зовом пола Атласских гор, величественным и зычным. Ведь экспансивность тела действительно может сочетаться с вялостью духа, о чём и свидетельствует история семитов, представляющая собой цепь крушений. Это не та импотенция, когда от слишком напряжённого желания мощное семя извергается преждевременно, и это приводит к суровому аскетизму, а та, где оно не в силах пробить себе выход, будучи уж слишком истончённым, и в конце концов за ненадобностью вообще перестаёт вырабатываться. И тогда место эротики заступает кокетство, появляется кокетливая культура. В её рамках эротика не идёт дальше торговли девочками, и мальчиками, по всему миру, да и девочками холодными с детства, равнодушными ко всему, цинично и снисходительно зарабатывающими на чужих страстях. Разве не видны сегодня результаты этих крушений особенно ясно? Это вопрос к Вам, Джон, ибо у меня не хватит ни времени, ни денег, чтобы проводить изыскания в европейских борделях. А у Вас уже есть опыт, и его остаётся лишь передать мне — и дело в шляпе. Такой опыт, в отличие от смерти и рождения, легко передаётся и, заметьте, совершенно бесплатно.

Но вернёмся к моим берберам… Идея проста: разве могли кокетливые арабы подвигнуть на такие шедевры испанских мастеров, столь в основе своей серьёзных? Конечно — нет. Только прививка столь же серьёзного инокровного духа могла быть успешной. Так оно и было, гляньте хотя б на мою — мою! — Сеговию, сравните её с мечетями в Типмала и Марракеше! Близорукость «специалистов» достойна не удивления, а презрения, ей Богу. Удивляться лучше вещам пристойным. Например: идее ИМПЕРИИ, родившейся у КОЧЕВНИКОВ! А, каково? Парадокс кричащий, а не слышит никто… Заранее скажу, что вижу причину СЛАБОСТИ этой идеи — в ОБЩИНЕ. Этот парадокс уже и вопиющий, а кто его слышит? Или… Ну, ладно, пора кончать мой монолог…

Вот Вам напоследок перечень книг, на которые я б с удовольствием глянул, да не знаю — существуют ли они в природе:

1 — Ибн Идхари «Байана»

2 — ал Бакри

3 — Абн ал-Асир

4 — ИБН ХАЛДУН «О фазах государств»

5 — Тумарт (разумеется!)

6 — Рауд ал-Киртас

Обидно, если эти книги существуют лишь в виде теней, и то — в моём помрачённом современностью сознании. Но уповаю. На Вас, дорогой мой Джон. Не стану, поэтому, утомлять Вас другими моими надеждами и поручениями. Сделаю лишь одно горькое признание: что-то состояние моё душевное не гармонирует с необходимостью трудиться, и это не сейчас только — а вообще. С чего б такое? Вот какой вопрос нам предстоит решать за бутылочкой пегого…

...

Впрочем, не надо замечать моих воронежских страданий, они — всего лишь наш общий русский хвост. Правду сказать, ваш норманнский ещё длиннее станет, очередной тщетно вопиющий парадокс… Помнится, один из ваших философов выразился так: «где», сказал он, «нет речи, там нет ни истины, ни лжи». Эту мысль у вас записали в святцы. А между тем не заметить крайней двусмысленности этого речения может лишь тот, кто не видит разницы между хвостом, растущим между ногами назад, и хвостом, растущим оттуда же, но вперёд. Что и свойственно прародителю речи всех норманнов — языку германцев. Не верите? Справьтесь сами: Гоббс, «Левиафан».


2. А. П. ДРУЖИНИНУ В МОСКВУ.

Милый, дорогой, всё наоборот: Париж я в три дня возненавидел! Теперь уж точно знаю, что ничего тут не терял. Лувр — загаженный сарай, громадный, ноги отвалились и до сих пор не приросли. Картины ни одной не увидел, их не видно, так темно. Цены невиданные тоже. Сена воняет. Нотр-Дам облез. Встретить француза — неслыханная удача. А если и встретишь — пожалеешь о такой удаче: у всех лица страшные, холодные, в глаза никто не смотрит. С Башни ихней видно, что весь город залит гноем, жара 35. Всё только серо-чёрное, как их Жюль Верн. Всё дёрганно, по-птичьему бессмысленно. Сам дёргаешься, и прямо с утра. Вечером в кафе, в варьете? Мельчайший развратишко, порнуха для школьников пятого класса.

Мне разрешили порыться в архиве Нац. библиотеки. Ничего не надеюсь там отыскать, так, для отчёта. Положил себе писать по утрам не менее двух писем, пока держу слово. Это держит в рабочем состоянии, я расписываюсь, как скрипач на гаммах.

2